Закон Украины «О защите общественной морали» был принят в 2003 году. Отцами законопроекта принято считать известных моральных авторитетов - киевского мэра Леонида Черновецкого и бывшего генпрокурора Геннадия Васильева. Законопроект сразу же привлек внимание экспертов Совета Европы, как такой, который не соответствует критериям качества законодательства и закладывает фундамент для системных нарушений свободы слова. Тогдашняя украинская власть не имела обыкновения прислушиваться к рекомендациям европейского сообщества, и, несмотря на старания Комитета Верховной Рады по свободе слова привести этот документ в соответствие со стандартами, закон был принят в третьем чтении в еще худшей редакции. Принятие этого закона вызвало искреннее удивление в Европе - по мнению ряда экспертов, законодательного акта такого низкого качества нет нигде на всем постсоветском пространстве.

В последние дни президентства Леонида Кучмы премьер-министр Виктор Янукович подписал постановление о создании Национальной экспертной комиссии по вопросам защиты общественной морали. Она начала действовать еще в 2005 году, но еще три года информацию о ее деятельности можно было найти разве что в аналитических материалах правозащитных организаций, которые противодействовали государственному наступления на свободу слова. Лишь в 2008 году, когда Комиссию возглавил известный государственный и политический деятель Василий Костицкий, который за годы независимости Украины сделал весомый вклад почти во все сферы общественной жизни - от экологии и развития села до ипотеки и космического права - деятельность НЭК становится подчеркнуто публичной. С этого времени начинается одновременно смешная и драматичная история государственного «пиара на морали» и сопротивления гражданского общества попыткам государства установить господство в сфере информационного обмена и художественного самовыражения.

Оценивая ход общественной дискуссии вокруг проблемы государственного регулирования общественной морали, можно заключить, что мало кто из «рядовых украинских» знаком с нормативно-правовой базой в этой сфере и понимает полномочия и механизм деятельности Национальной экспертной комиссии по вопросам защиты общественной морали. Большинство из нас выбирает верить лозунгам и не решается заглянуть за вывеску с многообещающей надписью «Защита общественной морали».

Непонятная деятельность НЭК обрастает выдумками и мифами, многие из которых, похоже, инспирируются самими представителями Комиссии. Попробуем рассмотреть некоторые из них:

Миф 1: «НЭК ничего не запрещает, а лишь делает выводы и рекомендации».

Не было ни одного публичного мероприятия с участием представителей НЭК, где бы ни звучала эта магическая формула. С формальной точки зрения так и есть. Однако, понимают весь цинизм этого утверждения только те, кто за последние три года следил за работой НЭК и ее последствиями. По данным правозащитных организаций, Национальной экспертной комиссией по защите общественной морали за все время своего существования предоставлено свыше 20000 заключений, по результатам которых открыто более 300 уголовных дел. Комиссией признан порнографическим и поэтому изъят из продажи тираж романа Олеся Ульяненко «Женщина его мечты». Решениями НЭК фактически прекращена национальная рекламная кампания против ВИЧ / СПИД, признаны «неприличными» рекламные ролики, постеры и ряд объектов наружной рекламы, остановлен прокат художественных фильмов «Хостел-2», «Пила-6», «72 метра», «Бруно», одной из серий анимационного сериала «Южный парк»и телевизионного сериала «Счастливы вмест », остановлена ротация клипов «Мумитроль» группы Скрябин, «Ты и я» Натальи Ляская, трансляция телевизионных шоу «Вещественное доказательство», «Свидетель», «Леся + Рома», «Comedy Club»и мультсериала «Симпсоны». НЭК признала незаконным содержание журнала «Афиша», осуществляла давление на журналы «XXL», «Мaxim», «Ego», «Фокус», газету «Метро». Нередки случаи, когда после обнародования решений НЭК издатели были вынуждены изымать из продажи уже напечатанные тиражи газет и журналов. Комиссия потребовала от посольства Российской Федерации вмешательства в контент социальной сети «ВКонтакте». На основании выводов НЭК, милицией, службой безопасности Украины и прокуратурой было оказано давление и открыт ряд уголовных дел против кинопрокатчиков, книготорговцев, владельцев медиа, интернет-ресурсов, хост-операторов и просто пользователей Интернет. Можно утверждать, что НЭК является ключевым звеном механизма скрытой цензуры - решение Комиссии фактически является разрешением на совершение репрессивных действий для прокуратуры, СБУ и милиции. Утверждать непричастность экспертов НЭК к запретам и преследованиям, это все равно что доказывать непричастность к убийствам «еретиков» средневековых иерархов церкви, которые, не истязая подозреваемых собственноручно, благословили на это инквизиторов.

 

Миф 2: «Закон «О защите общественной морали» защищает права, которые закреплены в международных документах в области прав человека».

Ни в одном основополагающем международном документе по правам человека не содержится прав, к которым в публичной дискуссии апеллируют представители НЕК - «права на информационное пространство, свободное от проявлений насилия и жестокости» или «права на безопасное информационное пространство». Конечно, никто не может запретить государству расширять на национальном уровне объем прав, гарантированных ее гражданам, брать на себя новые обязательства в этой сфере. Однако нельзя вводить общество в заблуждение, утверждая, что это является нормой международного права. Как нельзя и путем придумывания новых «прав» прикрывать наступление на базовые права человека. Следовательно, подобные утверждения представителей Комиссии является ничем иным как манипулированием общественным мнением и злоупотреблением правом.

 

Миф 3: «Институты, подобные НЭК, существуют во всех демократических странах».

Это неправда. В большинстве европейских стран работают органы, по задачам и объему полномочий подобные украинскому Государственному комитету по телевидению и радиовещанию или государственной комиссии по кинематографии - именно они и регулируют оборот аудиовизуальной и печатной продукции и медиа-контент. С чем неплохо справляются и указанные украинские институты (с этим, кстати, иногда невольно соглашаются даже представители Нацкомморали). Но ни в одной европейской стране не существует структуры, подобной НЭК, которая дублирует функции многих других государственных органов и за счет налогоплательщиков занимается производством популистских политических деклараций.

Миф 4: «Против закона «О защите общественной морали» и деятельности НЭК протестуют только невежественные, неразумные люди, или агенты компаний-производителей алкоголя, табака и незаконного информационного контента».

Этот аргумент появился в риторике государственных защитников морали относительно недавно. Аргумент крайне нелепый, ведь любой, имея минимальные навыки пользования поисковыми сервисами в Интернете, может убедиться, что история протестов против существования этого закона началась еще до его принятия - в апреле 2003 года, когда Главное научно-экспертное управление Верховной Рады сделало вывод , что предлагаемый законопроект противоречит 15 статье Конституции Украины, которая запрещает цензуру, и 54 статье Основного Закона, которая гарантирует свободу литературного и художественного творчества. Тогда же и эксперты Совета Европы заявили, что проект закона несет в себе угрозу непропорционального вмешательства государства в свободу выражения мнений. Европейские структуры критиковали уже действующий закон и позже, в 2004 году, однако не были услышаны тогдашними властями. В 2008 году, когда Национальная экспертная комиссия по вопросам защиты общественной морали развернула свою активную бессмысленную деятельность, протестовать начали уже и представители творческой интеллигенции, издательского и журналистского сообществ и других социальных групп, которые почувствовали угрозу усиления государственного давления на свободу слова. В период с 2008 по 2011 год в 16 городах Украины прошло около 30 публичных акций против существования закона «О защите общественной морали» и НЭК. По разным данным в них приняло участие более 1000 человек. За три года было инициировано не менее 7 коллективных обращений к руководству страны с требованиями ликвидировать НЭК, общее число подписчиков которых составило более 5 тысяч человек. Нецелесообразность существования НЭК отмечалась в ходе ряда публичных дискуссий с участием известных общественных и культурных деятелей. В 2009 году Национальная экспертная комиссия получила от украинских правозащитников антипремию «Будяк року» в номинации «За ограничение свободы слова». Два года подряд в стране проводились конкурсы анекдотов, высмеивали деятельность НЭК. Ряд признанных украинских писателей, протестуя против вмешательства НЭК в свободу творческого самовыражения, издали сборник произведений «Аморалка». Против существования НЭК последовательно выступали такие влиятельные медийные организации, как Национальный союз журналистов Украины, Украинская ассоциация издателей периодической прессы, Индустриальный телевизионный комитет, Независимая ассоциация вещателей, Интернет Ассоциация Украины и Украинская ассоциация издателей периодической прессы. С критикой закона и деятельности Комиссии выступали такие влиятельные правозащитные организации, как Украинский Хельсинский союз по правам человека, Харьковская правозащитная группа, Институт «Республика», МОО «М'АРТ», Винницкая правозащитная группа, Институт медиа права, Институт Массовой Информации, Центр «Социальное действие», Восточноукраинский центр общественных инициатив, Правозащитный центр «Поступ», Центр «Наш мир», ОО «Инсайт»и другие. К инициированной украинскими писателями акции «АнтиНЭК: нет цензуре» присоединились известные художественные объединения: Сеть книжных магазинов «Є», Художественная студия «Антресоль», Научно-исследовательский центр визуальной культуры НАУКМА, Агентство событий «АртПоле». Против давления НЭК на средства массовой информации публично выступала Комиссия по журналистской этике. С требованием ликвидации НЭК к президенту обращались члены Общественного совета при парламентском Комитете по вопросам свободы слова и информации. Решение НЭК оспаривают в судах - наиболее громкими судебными делами стали иски ООО «Фри Медиа Украина» и писателя Олеся Ульяненко, с которым руководство Комиссии было вынуждено заключить мировое соглашение. О намерении обжаловать в суде действия НЭК заявляло руководство MTV-Украина, для которого представители Комиссии требовали уголовного преследования. Различными депутатскими группами были подготовлены два законопроекта, которые ставили своей целью отмену закона и ликвидацию НЭК. Один из них был поддержан большинством депутатов в первом чтении, но саботирован во втором после встречи президента с представителями Совета Украинских Христианских Церквей. С резкой критикой закона и деятельности Комиссии выступали такие известные эксперты в области прав человека, как Дирк Ворхоф, Евгений Захаров, Аркадий Бущенко, Владимир Яворский, Тарас Шевченко, известные украинские писатели Сергей Жадан, Юрий Андрухович, Ирена Карпа, Андрей Кокотюха, Андрей Бондарь, Андрей Курков (вышедший из состава Комиссии в знак протеста против ее деятельности) и многие другие. Трудно даже подсчитать точное количество критических публикаций в центральных и региональных СМИ, посвященных деятельности НЭК, но по самым скромным подсчетам, их количество перевалило за пять сотен. Казалось бы, такое неприятие, такая массовость и последовательность протестов должны заставить правительство задуматься и пересмотреть концепцию регулирования общественной морали. Но власть выбирает игнорировать требования общества, распространяя слухи о глупости и ангажированности тех, кто громко ставит ей неудобные вопросы.

Миф 5: «НЭК заботится о наших детях, защищая их от негативного информационного воздействия».

Нам упорно навязывают мнение, что НЭК защищает наших детей от потока грязи, который разрушает их психику. Но можно добиться этой цели, продуцируя вычурные манифесты и составляя списки «нерекомендованных» сайтов? И вообще, что может защитить ребенка от негативного влияния надежнее родительского контроля и внимания? Ни одна государственная структура не заботится о детях так, как это делают родители. Утверждаю это как человек, который с 2000 года работает с детьми, которые прошли через горнило государственной системы опеки. Если государство искренне хочет действовать в наилучших интересах ребенка, оно должно делегировать семье большинство полномочий по воспитанию и опеке и создать благоприятные условия для реализации родителями этих обязанностей.

 

Миф 6: «Решения НЭК взвешенные и справедливые, потому что в Комиссии работают лучшие эксперты, которые являются признанными авторитетами в различных сферах общественной жизни».

НЭК состоит из аппарата, в котором постоянно работает 90 человек (именно они «съедают» около 4 миллионов бюджетных средств ежегодно), и, собственно, из Комиссии, в которую на общественных началах входит 29 экспертов. Кто эти люди и почему именно они решают судьбы художников, издателей и журналистов, понять довольно трудно - назначение членов Комиссии происходит крайне непрозрачно. Непонятны ни процедура представления, ни критерии оценки кандидатур (даже назначение председателя Комиссии происходило с нарушениями процедуры, предусмотренной законом). Наша коллега, которая сейчас является экспертом Комиссии, призналась, что однажды просто получила приглашение войти в состав НЭК. Но самое интересное другое - каждый год НЭК принимает около 10 тысяч решений, абсолютное большинство из которых принимается клерками, которые работают в ее аппарате. Лишь немногие вопросы рассматриваются на заседаниях НЭК, которые проводятся, в среднем, не чаще одного раза в месяц (причем логику вынесения вопросов на рассмотрение Комиссии понять довольно трудно). Сопоставив статистику, можно утверждать, что экспертные заседания играют исключительно «декоративную» роль, создавая иллюзию публичности деятельности НЭК, и никоим образом не влияют на общую динамику работы этой загадочной структуры.

Миф 7: «НЭК - прозрачная и открытая для контроля со стороны общественности госструктура».

Действующий председатель Комиссии, господин Василий Костицкий неоднократно публично высказывался об открытости НЭК и желании сотрудничать с журналистами. Однако журналисты в большинстве случаев не попадают на заседания этого органа не по собственному нежеланию, а из-за отсутствия информации о проведении этих заседаний и непонятной процедуры аккредитации. Но, даже попав на заседание Комиссии, журналисты не имеют доступа к большинству ее документов - прежде всего, к проектам решений НЭК. Исполнительный директор Украинского Хельсинского союза - организации, которая с 2006 года осуществляет мониторинг деятельности Национальной экспертной комиссии, - утверждает, что решения НЭК недоступны для общественности (даже те, которые размещены на сайте, опубликованы не в полном объеме), и есть масса замечаний по процедуре рассмотрения вопросов (в частности, на заседание в большинстве случаев не приглашают человека, чье произведение рассматривается). Кроме того, НЭК, нарушая закон, не отвечает на информационные обращения граждан. Также сведения об объемах бюджетного финансирования Комиссии получить из первоисточника не представляется возможным. Вместо ответа по существу запроса чиновники НЭК присылают спросившим описания своих успехов, копируя их из обнародованных в прессе отчетов.

Перечень мифов можно было бы продолжать, но формат этой публикации не позволит рассмотреть их все. Однако в этом нет и необходимости. Имеющейся информации достаточно, чтобы сделать вывод: государство не только крайне некачественно выполняет то, с чем общество справится без его участия, а еще и требует за это плату, несоизмеримую с качеством предоставляемых услуг - ежегодно на деятельность НЭК тратится сумма от 4 до 5 миллионов гривен, которую руководство этой структуры считает вчетверо меньше нужной. Более того, я возьму на себя смелость утверждать, что деятельность НЭК, по большому счету, вообще не имеет ничего общего с защитой общественной морали - это в чистом виде политический популизм, оплачиваемый из наших карманов.

Но большее беспокойство вызывает не столько материальная сторона проблемы, сколько сама философия государственного регулирования общественной морали в Украине. Предлагаемая нам концепция такого регулирования является крайне недемократической, такой, которая стимулирует патернализм и зависимость от власти. Пока в общественном сознании закреплены стереотипы вроде «нашим людям нельзя давать волю - они поубивают друг друга», мы обречены выбирать лишь между разными степенями авторитаризма и ни на шаг не приблизимся к реальной демократии. Это и является главным поражением украинского общества.

Регулирование общественной морали, безусловно, нужно. Но при этом роль государства должна быть сведена к образованию и просвещению, вместо сегодняшних запретов и репрессий. В этом процессе власть должна быть не полицаем, а наставником. Не бить по рукам, а подавать хороший пример. Не запрещать, а просвещать. «Быть ​​партнером, а не цензором СМИ, советовать и консультировать журналистов и издателей» - так, как и обещали нам те, кто вдохнул в НЭК жизни. Но такая модель может быть реализована только в обществе свободно мыслящих и ответственных людей.