Год назад, в ночь на 5 ноября 2011 года пятеро пьяных луганчан в подъезде дома №7 на квартале Героев Брестской Крепости напали на двоих молодых нигерийцев, студентов местных университетов. В адрес африканцев сначала звучали расистские оскорбления и угрозы, потом обоих сбили с ног и стали избивать. Один из нигерийцев потерял сознание после первого удара, а второму удалось подняться и вооружиться горлышком бутылки, разбившейся при падении. Защищаясь, Олаолу Феми вслепую размахивал осколком и нанес нападающим несколько порезов и ушибов. Уже через 12 часов он был задержан во дворе дома, где снимал квартиру, по подозрению в совершении особо тяжкого преступления – заранее спланированном покушении на убийство – и до этого дня так и не вышел на свободу. По слухам, нападавшие решили таким образом наказать африканца, имевшего смелось дать им отпор, и воспользовались для этого своими связями в органах следствия.
В понедельник 5 ноября 2012 года состоится «юбилейное» заседание по делу Феми. В последние недели, процесс рассмотрения существенно ускорился. Если до этого заседания длились в среднем около получаса и проходили с периодичностью раз в месяц, то теперь их продолжительность увеличилась до 3-6 часов и перерывы длятся не более 3 дней. Вероятнее всего, эта спешка связана и с широким общественным резонансом – дело вышло далеко за пределы страны – и с предстоящим вступлением в силу нового криминально-процессуального кодекса. Обвинению важно, чтобы приговор был оглашен до 20 ноября. Спасая репутацию прокуратуры, суд, скорее всего, вынесет обвинительный приговор, хотя и по менее тяжкой статье.
Судебное следствие ясно показало, что обвинительное заключение, подготовленное прокуратурой, «основано ни на чем» - доказательства, исследованные в ходе судебного следствия, полностью противоречат выводам обвинения. Обвинение постыдно разваливается на глазах журналистов и наблюдателей. Однако, не смотря на это, 2 ноября суд в очередной раз отклонил ходатайство адвокатов Феми об изменении меры пресечения на подписку о невыезде. Вопреки справедливости и здравому смыслу двадцатишестилетний нигериец остается за решеткой еще на неопределенное время.
Похоже, что следователи, писавшие обвинительное заключение рассчитывали исключительно на непубличность процесса, которая позволила бы избежать глубокого изучения доказательств. Этот план с треском провалился. Но даже это не является гарантией справедливого судебного решения – политическая целесообразность, соображения сохранения чести милицейско-прокурорских мундиров и в этот раз могут взять верх.
Подводя неутешительные итоги минувшего года, предлагаем вам анализ произошедших событий с точки зрения законности и соблюдения прав человека.
События 5 ноября 2011 года
Вечером 4 ноября 2011 года Феми Олаолу был в гостях у своего знакомого Макдоналда Кочени вместе с тремя друзьями Эниолой Судади, Виктором Сиону и Крисом Адиби. Компания решила поужинать в квартире Олаолу (нигерийцы боялись по вечерам выходить в публичные места после нашумевшего группового нападения радикально настроенных молодых людей на арабский фаст-фуд и избиение иностранных студентов 1 ноября 2011 года). Виктор Сиону, Феми Олаолу, Эниолу Судади и Крис Адиби поехали на такси сначала в квартиру Виктора и Криса, чтобы взять у них деньги, собираясь потом ехать домой к Феми. Машина остановилась возле дома №7 на квартале Героев Брестской Крепости, Виктор и Крис направились в свою квартиру, а Феми и Эниола остались ждать в такси. Виктор и Крис отсутствовали дольше, чем рассчитывали оставшиеся в такси нигерийцы. Эниола вышел из машины, чтобы сделать телефонный звонок. В этот момент, находящаяся неподалеку группа из 3 парней и 2 девушек стала выкрикивать оскорбления в адрес нигерийцев. Молодые люди называли Эниолу обезьяной и требовали его убраться обратно в Африку. Почувствовав опасность, Феми вышел из машины и повел Эниолу в подъезд, рассчитывая избежать конфликта, удалившись в квартиру Виктора и Криса. Группа молодых людей быстро двинулась в сторону нигерийцев и, не дав им закрыть за собой дверь подъезда, сбила обоих с ног и стала избивать ногами и руками. Эниола после первого же удара в голову упал и потерял сознание. Олаолу Феми удалось подняться, он взял в руку осколки бутылки, разбившейся при падении, и стал размахивать ею из стороны в сторону, чтобы напугать нападающих. Однако молодые люди были пьяны и, не оценив угрозы, продолжали пытаться наносить Феми удары. В результате этого трое из нападающих получили резаные раны, позднее квалифицированные как легкие телесные повреждения, не представляющие опасности для жизни. Получив ранения, молодые люди прекратили атаку, а одна из девушек стала звонить по телефону (по предположению Феми, пыталась звать знакомых на помощь). Олаолу Феми поднял лежащего на полу Эниолу и помог ему подняться на третий этаж, рассчитывая, что ему откроют друзья. Опасаясь повторного нападения, Феми покинул подъезд, взял такси и поехал к себе домой на квартал Мирный.
Утром он получил телефонный звонок от одного из представителей нигерийской общины, который сообщил ему, что против него возбуждено уголовное дело и ему необходимо явиться для дачи пояснений в Ленинский районный отдел милиции. По словам Феми, он намеревался ехать в милицию, но был задержан оперативными сотрудниками во дворе дома, где проживал. Нападение на нигерийцев было совершено в ночь на 5 ноября (около полуночи), а задержание Олаолу Феми было проведено уже днем 5 ноября. После окончания отбора пояснений у него и у лиц, которые называют себя пострадавшими, Олаолу Феми по решению суда был заключен под стражу и до сегодня находится в предварительном заключении. Не смотря на квалификацию полученных нападающими повреждений, как легкие телесные, Олаолу Феми было выдвинуто обвинение в заранее спланированном и завершенном покушении на убийство, а так же в злостном хулиганстве. Санкции данных статей (115 ч. 2 и 296 ч. 4 УК Украины) предусматривают лишение свободы сроком от 15 лет до пожизненного.
Следствие и суд
8 ноября 2011 года Олаолу Феми был заключен под стражу и помещен в Луганский следственный изолятор. Аргументируя необходимость такой санкции, представитель прокуратуры заявил, что подозреваемый скрывался от милиции и есть риск, что, оставаясь на свободе, он скроется от правосудия или будет пытаться оказывать давление на потерпевших и суд. Однако объективных фактов, позволяющих это утверждать, прокуратурой озвучено не было. С момента инцидента до момента задержания Феми прошло около 8 часов, и всё это время он находился в своей квартире. Олаолу Феми характеризуется преподавателями и кураторами университета, в котором он проходил обучение, а так же сокурсниками и знакомыми, как спокойный, уравновешенный и ответственный молодой человек, не имеющих вредных привычек. С первого курса Феми был старостой группы, не имел приводов в милицию, не совершал никаких наказуемых деяний. В противоположность лицам, называющим себя потерпевшими, один из которых, по имеющейся информации, проходил лечение от наркотической зависимости, а другой фигурирует в еще одном уголовном деле, в котором, по нашим данным, едва избежал статуса обвиняемого.
Не смотря на то, что нигерийцы не владеют ни украинским, ни русским языками, во время отбора первичных показаний в Ленинском районном отделе милиции г. Луганска, подозреваемому Олаолу Феми и свидетелю Эниоле Судади не были предоставлены квалифицированные переводчики. Феми утверждает, что плохо понимал суть задаваемых вопросов и его ответы, содержащиеся в протоколе допроса, не соответствуют тем пояснениям, которые он давал в действительности.
Квалифицированный переводчик не предоставлялся Олаоулу Феми на протяжении всего досудебного следствия. Квалификация лиц, внесенных в протоколы, составленные в ходе следственных действий, не подтверждена. Феми не подписал ни одного процессуального документа на понятном для него языке, все протоколы были составлены на русском языке. Фактически, с материалами дела и с обвинительным заключением обвиняемый смог познакомиться только через 6 месяцев после задержания, в ходе судебного заседания.
Так же можно предположить, что из-за отсутствия квалифицированного переводчика, во время медицинского освидетельствования не были зафиксированы многочисленные ушибы и ссадины, полученные Феми 5 ноября 2011 года во время нападения. По словам Феми, медицинский эксперт полностью проигнорировала его жалобы на здоровье (ушибы волосистой части головы, лица, рук, туловища, сильную ссадину и ушиб в районе позвоночника).
В милиции и в следственном изоляторе Феми неоднократно обращался за медицинской помощью. На протяжении нескольких месяцев он страдал от болей в спине, вследствие полученных повреждений. Однако медицинская помощь ему оказана не была. По его словам, только явные резаные раны руки были обработаны зеленкой. Необходимые для его здоровья медицинские препараты он смог получить только спустя 10 дней, после вхождения в дело адвокатов Людмилы Гавриш и Андрея Минаева. Неоказание необходимой медицинской помощи в ситуации, когда обвиняемый находился в положении, полностью зависимом от должностных лиц следственного изолятора, в соответствии со стандартами статьи 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, на наш взгляд, может быть квалифицировано как жестокое или унижающее человеческое достоинство обращение (см. решения ЕСПЧ по делам Hummatov v. Azerbaijan, Chudobin v. Russia и др.)
Обвинительное заключение, представленное прокуратурой в ходе суда, основано исключительно на показаниях лиц, которые называют себя пострадавшими. Согласно обвинительному заключению, Олаолу Феми, руководствуясь хулиганскими мотивами и имея умысел отнять жизнь у четырех молодых людей, находясь в состоянии алкогольного и наркотического опьянения, нанес “пострадавшим” множественные колото-резанные раны, ушибы и ссадины головы, рук и спины, закрытые и открытые черепно-мозговые травмы. А в завершении нападения выстрелил в одного из “пострадавших”, лежащего на полу подъезда, из неустановленного огнестрельного оружия (нанеся проникающее огнестрельное ранение в ногу), после чего скрылся с места преступления.
Обвинительное заключение противоречит заключениям судебно-медицинских экспертиз, содержащихся в материалах дела. Так, например, в обвинительном заключении существенно преувеличена тяжесть повреждений, полученных “пострадавшими” в ходе инцидента: раны пострадавших названы колото-резанными, повлекшими серьезное расстройство здоровья и угрожавшими жизни “пострадавших”. Тогда как в заключениях судебно-медицинской экспертизы, содержащихся в материалах дела, они квалифицированы как резаные раны, не представляющие угрозы жизни и здоровью. Ни у одного из “пострадавших” сотрясение головного мозга не подтверждено клиническими данными.
Так же в обвинительном заключении описаны телесные повреждения, нанесенные “потерпевшей” Инне Пашковой (порез верхней губы, сотрясение головного мозга), тогда как имеющимися в деле заключениями экспертизы данные повреждения не подтверждены (у Пашковой полностью отсутствуют повреждения).
По мнению криминалистов, подобный характер повреждений – резанные, а не колотые раны – характерен для защиты, а не для нападения. С большой степенью вероятности можно предположить, что должностные лица прокуратуры так же знали об этом и целенаправленно исказили выводы судебно-медицинской экспертизы, назвав в обвинительном заключении раны, полученные пострадавшими «колото-резанными».
Согласно обвинительному заключению, Олаолу Феми и Эниола Судади в ночь с 4 на 5 ноября 2011 года находились в состоянии алкогольного опьянения, а в крови Феми обнаружены следы наркотических веществ. Однако, озвученные в процессе судебного следствия материалы судебно-медицинской экспертизы не содержат информации, позволяющей сделать такой вывод. В то время, как у всех пятерых нападавших установлено алкогольное опьянение.
Прокуратура настаивает на том, что обвиняемый, завершая свой преступный замысел, выстрелил в ногу Виталия Гамана. Однако, согласно заключению судебно медицинской экспертизы, на одежде “пострадавшего” не найдено повреждений от выстрела (исключительно резанные и рваные линейные повреждения). Так же не найдено следов меди и пороха, указывающих на то, что выстрел мог иметь место. Ни один из “потерпевших”, допрошенных в ходе судебного следствия не видел в руках Олаолу Феми или Эниолы Судади чего-либо похожего на огнестрельное оружие.
В виду вышеизложенного, обвинительное заключение, на основании которого прокуратура квалифицировала преступление, вызывает как минимум сильное недоумение. В ответ на многочисленные обращения граждан, требующих восстановления справедливости в деле Олаолу Феми, прокуратура не утруждает себя пояснениями, почему обвинительное заключение основывается на информации, не подтвержденной материалами дела. Абсолютно непонятным остается, откуда прокуратура списала алкогольное и наркотическое опьянение у Феми, колотые раны и сотрясения мозга у “пострадавших”, выстрел в ногу Виталию Гаману?
В ходе досудебного и судебного следствия адвокаты трижды ходатайствовали об изменении меры пресечения для Олаолу Феми на подписку о невыезде. Трижды представители прокуратуры заявляли протест против освобождения его из-под стражи, не основывая свою позицию на новых фактах в пользу ареста обвиняемого. Аргументация прокуроров повторялась от ходатайства к ходатайству, и суд принимал во внимание их позицию. Хотелось бы обратить внимание, что это противоречит стандартам статьи 5 Конвенции о правах человека и основных свобод, сформулированным в решениях Европейского Суда по Правам Человека. В частности, в деле Харченко против Украины (заявление №40107/02, решение от 10.02.2011) и ряде других дел, Европейский суд отмечает, что практика содержания под стражей на протяжении неопределенного и неограниченного срока сама по себе противоречит принципу правовой определенности, который вытекает из Конвенции, как один из основных элементов верховенства права. Кроме того, Суд отметил, что отсутствие оснований в судебных решениях, касающихся содержания под стражей на протяжении длительного времени не соответствует принципу защиты от произвола, закрепленному в п. 1 статьи 5 Конвенции. (см. решение по делу Solovey and Zozulya v. Ukraine, №№ 40774/02 и 4048/03, від 27 .11.2008). Кроме того, в деле Харченко против Украины, Суд говорит о недопустимости принятия судебных решений о продлении срока предварительного ареста без приведения новых веских оснований для принятия такого решения. Однако в рассматриваемом деле, так же, как и в деле Харченко, таких оснований ни прокуратура, ни суд не приводили.
Так же следует обратить внимание на то, что “потерпевшие” не менее трех раз существенно меняли свои показания. Объяснения, данные ими на предварительном следствии, существенно отличаются от показаний, данных позднее во время досудебного следствия. А версии происходящего, озвученные всеми четырьмя “потерпевшими” в ходе судебных допросов отличаются от показаний, содержащихся в протоколах досудебного следствия. Двое из “потерпевших” меняли показания, данные уже во время допросов в суде. Более того, показания “потерпевших”, в которых они описывают инцидент 5 ноября 2011 года, некоторых важных для следствия моментах противоречат друг-другу.
Есть основания предполагать, что на ход следствия могли повлиять родственники “пострадавшего” Дмитрия Леменчука, работающие в органах внутренних дел. Мать другого «потерпевшего», Валентина Гаман даже в интервью журналистам не скрывала, что о ходе расследования её информировали источники в прокуратуре.
Послесловие
Таким образом, луганская милиция и прокуратура в очередной раз сели в лужу, выгораживая бесчинства детей своих чиновников. Однако пока на основании умышленно искаженной информации не вынесен несправедливый приговор, прокуратура еще может избежать позора. Для этого ей следует признать многочисленные нарушения, допущенные в ходе досудебного следствия, провести тщательную проверку, установить и наказать виновных в указанных нарушениях, и сделать всё в рамках своих полномочий для снятия всех обвинений с Олаолу Сунканми Феми.
Константин Реуцкий,
